Ямы неведения

На грани нашего отвержения стоят приветствия новой поры. Пусть будет несколько пролетов, а то и может три, что начато не завернуть,- пепел безвозврата. Если нужны столкновения от границ, проведенных вокруг наших нормативно принятых зон восприятия, мы спустим камни прочь, вокруг еще новых, незалатаных дыр. Невозможность полной осмотренности- деталь вечного двигателя. Как человек пещерный или уже на пароме,- оступки в ямы неведения как раз прокладывают путь сейчас живущим. На каждом уровне личностного, а значит и мирового восприятия, есть серии незафиксированых пикселей. Их выворот на изнанку нашего сознания задействован камнями оступления. Если двигаемся мы- они с нами.
Штрих отцепления гвоздиться не только в умении быстро прыгать, а и пространственном анализе собственного происхождения да и нынешних внутре-гнездовых стремлений. Корень самосозданности. Сердцевина бытия. Оттесать ненужное, как данность прошлых лет, что столь порой записано подкожно, выбрасывается в (не)куда. Нет ямы иль деления сознания такового, где бы все уходило прочь,- всплывает. Нет удаленности ячеек мысли- есть фазы забытия. Но речь сейчас о переработке. То есть, когда осознанно, порой не до конца, но выбор, сделаный мыслительным процессом толчков внутренних накоплений, соеденяется с уже ощутымим, а может и едва заметным очертанием, нового окна,- мы входим в новые границы. Они еще не ясны, не видны, но по логике вещей- присутствуют.
Мы расширяемся пошагово, встречая горизонты нашей мысли. Человек, как создание эволюционного типа, лучше понимает то, что на чувствительном уровне. Но и мысль, бегущая за этой пробой пера, также дополняет невербальность нашей сущности. Интуитивное вечно соприкасается с мыслительным, как давно проросший, на уже не деревянном, а хорошо выстроенном и защищенным от непогоды доме, мох, балансирует на интернет  проводах. Из разорванного белка, желание жить яростно вырывается на землянную почву своего обитания, стремясь к все новым осознаниям и пробам иных закоулков мысли.
Мы создаем прогресс, сами не до конца понимания его способности, и учимся у наших творений. Мы идем пошагово рядом, адаптируясь один к одному. Человек, по сути, создан вот так без сути. Возможность описать, без алфавитного порядка наших сооружений и тех ментальных процессов, что они нам дали, человеческую сущность- мала. Слова приспособились к ритму жизни и из века в век, меняют свое значения. За каждым слово сочетанием и фразой стоит иллюзия восприятия того, что именно имеется в виду. Речь, как и визуальные работы искусства, лишь наталкивает на способность восприятия конкретной или абстрактной сущности, концепции, давая нам толчки к уже сформированым отраслям жизни и их интерпритации. Мы можем лишь возвращаться из раза в раз к дееспособности воображения, дабы увидеть сегодняшними глазами былые года, жизнь без нынешних адаптаций.
Но и здесь заключается тонкость человеческо-сооруженной речи. Ведь каждый знак и припинание, начитанные нам с малых лет, несут также и другие знамения. Просочив голову в тишину бурлящей истории, как рукав в дальний угол книжной полки, мы располагаем информацией видения на несколько шагов назад, что в свою очередь предпологает лучшую ориентацию на местности дня сегодняшнего.
Картинки, столь плотно сейчас заполонившие нашу повседневность, дополняют пробелы человеческой речи. Инструменты, присущие раннему человеку, не давали возможности ежедневной визуальной коммуникации. Сегодня же, визуально критическое мышление идет практически нога в ногу с вербальным. Не всегда есть нужда описывать то, что мы видим и не в этом суть визуального мышления. Мы стали обменниваться эпизодической памятью с окружающими, сами толком не запоминая реальный момент, сколько его фиксацию на цифровом устройстве. Когда слово, с его более выраженной конкретикой, девальвируется,- на смену приходит открытое восприятие визуальных пространств.
Интернет-локтями расширенное сознание отныне знакомо как минимум с несколькими «вариациями на тему». Вместо ответа, как такового, собеседник представляет вашему, уже явно избалованому различными стимулами, сознанию, более открытые визуальные карты. Ориентир- ваше восприятие. Зацепки: личностно-качественный анализ собеседника или же сам разговор с его многогранными возможностями восприятия.
Незасиженность человеческой мысли и невозможность ее полной интерпритации в вечно изменяющемся настоящем, дает множество точек соприкосновения с прежде необдуманным. Мы начинаем с малого, годами выстреливая в сверлящую глубину смысла. Что сейчас кружится в своем неразжеванном начале- завтрешняя почва твердых аргументов. Нить предыдущих накоплений выстраивается в форму наименований «я».
Формирование столь сложной многослойности, как человек, идет с вопросов внутрь обращенных. Чем шире горизонт и размах мысли, чем больше наполнений,- тем лучше стрелки поворачиваются наружу. Там, находясь в интригующей конфронтации новых неизвестных, и начинается проверка себя стоящего. Соприкосаясь с массой неизвестности как таковой, мы переходим из фазы «человек смотрящий» в более активную, медленно пробираясь по вечно дотрагивающемся до щекотливости сознания формам.
Тонкость следующего этапа стрелочного разворота заключается в осознании того, что смотрим мы на новые неизвестные глазами собственного сознания и восприятия. А значит, проектируем себя-продолжение в вещи, не представляющее в своем существе нашей сущности. С помощью этого знания, мы расширяемся вне пространства, забирая при этом стрелки как таковые. А значит, устойчивая открытость в себе и извне предметная осмотренность достигла безграничного.
Под рычагом интереса к неизвестному, стрелки прошли этап из внутрь смотрящих в конфронтацию с тем, что извне. Эти длительно разссылающиеся сигналы обмена между собственно-созданностью и концепциями нам сначала не присущими, наполняют как и нас стоящих, так и взор обращенный. Именно взор обращенный, ведь предмет, по сути, не обладает качествами, которыми мы его наделили. Обойдя предмет с нескольких сторон, можно заметить вариативность того, чем он является и чем может быть. Сняв восприимчивую ткань, в которую мы завернули этот предмет,- его сущность только начинает для нас открываться. Быть осознаным в собственной неосознанности возможного и того запредельного как раз и подразумевает становление ступени разворота стрелок вне себя и вне извне.
Жизнь- слоган на молекулах попавших в ямы неведения. Чем упористей мы добываем взгляд на вещи в темноте, чем лучше залатываем дыры ежедневных и кругозоных неизвестных, тем слаще слаще воздух.
 

2015